Герои моей семьи

В этом году исполняется 75 лет со дня Победы советского народа в Великой Отечественной войне. Это праздник, значимый для каждого россиянина, как день скорби и глубокого уважения людям старшего поколения, всем, кто самоотверженно приближал долгожданный день Великой Победы.

Война коснулась всех наших земляков, всех моих дедушек и бабушек. Кто-то из них был непосредственным участником военных действий, а кто-то остался в тылу и «ковал» победу своими руками. Сколько горя, беды принесла она в наши семьи. Почти в каждую семью приходили похоронки, но люди героически продолжали сражаться и работать, несмотря на горечь утраты. Об этой войне нам напоминают музеи, архивы, мемориальные плиты, памятники погибшим солдатам, где мы можем прикоснуться к памяти нашего народа.

На уроках истории, на классных часах мы много времени уделяем изучению материалов, связанных с Великой Отечественной войной. Я стал интересоваться своими предками по маминой и папиной линии, которые пережили нелегкое военное время. Хочу рассказать об одном из своих дедушек — Родионове Николае Александровиче. Его уже нет с нами, но осталась память о нем и его рассказы о тех страшных и жестоких временах.

22 июня 1941 года началась страшная, жестокая, направленная на уничтожение Российской нации Великая Отечественная Война, и уже в августе 1941 года фашисты окружили город Ленинград. Дедушке было неполных три года, его сестре Тане – неполных семь лет, брату Ивану- 15 лет, маме – 38, а папе – 48 лет. Отца в армию не взяли, он имел броню, как работник оборонного завода, а Ивану не было 16 лет, когда они исполнились, он уже был истощён голодом – дистрофия.

По решению руководства города должны были вывезти из Ленинграда всех детей в детские дома, пока не сомкнулось кольцо блокады. Мать всю ночь пришивала к детской одежде тряпочки: имя, фамилию, адрес, а утром, перед тем как отвести их на вокзал, обняла всех и сказала отцу твердо: «Никуда я их не отправлю. Если суждено умереть – умрем вместе». Их мама по характеру кроткая, ласковая, добрая, спасла детей. Эшелоны разбомбили, дети сгорели, и большинство из них погибло. Великое слово Мама – выносливая, проницательная, мудрая, с неистощимой энергией и непонятно откуда берущейся силой.
Ангел-Хранитель спас их и тогда, когда суровой, холодной, голодной зимой они не умерли ни от бомбежек, ни от голода, ни от холода. В большой многокомнатной квартире жило 5-7 семей. В их комнате площадью 35-40 метров они жили впятером, в то время так жили почти все ленинградцы. Поставили буржуйку, трубу вывели в окно. Если не задувало ветром дым в комнату, то, разрубив очередной стул, можно было немного натопить. Но всё равно все всю зиму были одеты.

Зима 1941 года была очень суровой. Зимой в Петербурге, из-за его расположения на границе с Полярным Кругом, светает в 10 утра и позже, а темнеет уже около 15 часов. Так дедушка и просидел на стульчике, одетый, всю зиму почти в темноте. Всё время просил: «Хеба – хлеба». За водой мама ходила на Неву с ведром и детскими саночками. По карточкам в магазине давали так называемый хлеб, в нём чего только не было намешано: и жмых и опилки, древесная мука и другие наполнители. Взрослому полагалось 150 грамм в день. Детям – 75 и ничего больше. Кушали один раз в день, мама готовила горячую похлебку из хлеба, и все ели ложками. Хоть раз в день желудок должен есть горячее, считала она – и это была правда. Кроме того, есть надо, глядя на большое количество еды – психологически верно. Было это, как правило, после того, как мама приходила обессиленная с работы. Шла на Неву за водой, рубила очередной стул, затапливала печку, кипятила воду, бежала в очередь за хлебом, пряча карточки, чтобы не выхватили, не украли. Иначе, это была бы смерть всей семьи.

В марте добавилась ещё одна задача – приближалась тёплая погода. Всё население должно было ежедневно по 2 часа в день вырубать ломами трупы, боялись эпидемий. Зимой люди на улице, обессилив, присаживались отдохнуть и не вставали больше. Около каждого дома у подъездов клали умерших ночью, зашивали их только в простыни. Всё заметалось снегом.

Отец за зиму похудел на 40 кг – лежал. Иван тоже. Дедушка с сестрой Таней кое-как двигались по комнате. Всё делала мама. Мы были на грани дистрофического кризиса. Родители говорили потом, что уже плыл в глазах туман, кружилась голова. Приближался конец. Но через некоторое время произошел случай, за который надо благодарить Бога и Ангела-Хранителя. Мама, как обычно, пошла на Неву за водой. Набрав воды, начала подниматься на берег, поскользнулась и упала. Почувствовала, что встать нет сил. А мороз крепкий. Она знала, что без неё вся семья погибнет. Заплакала. Вдруг над ней кто-то наклонился и спросил: «Вам плохо?». Это был военный. Она сказала, что в доме лежит муж и трое детей. Он помог ей подняться, дойти до дома, подняться на третий этаж. А когда увидел детей, то растопил буржуйку, развязал вещевой мешок, а там! – две буханки промёрзшего хлеба, достал две банки тушёнки. Этот эпизод врезался в память ребенка моего дедушки, когда все радостно, возбуждённо хлебали из большой кастрюли суп из хлеба с тушёнкой и радовались. Это было спасение на какое-то время. Он побыл немного, рассказал, что ему дали одно- или двухдневный отпуск за геройство в каком-то деле, что он из Чувашии. Мама спросила тогда: «Где это?». Не знала, что судьба распорядится так, что все они будем связаны с Чувашией, что город Чебоксары станет родным на всю жизнь.
Руководство города, весной 1942 года приняло решение об эвакуации по Ладожскому озеру части населения, где в семье мало дееспособных к труду и обороне города. В нашей семье работать могла одна мама, а четверо были иждивенцы. В июне 1942 года в квартиру с ордером на эвакуацию вошли матросы, скомандовали: “Мать, тебе полчаса на сборы – вас эвакуируют всех”.
Июнь в Ленинграде был холодным, ветреным, но солнечным. Когда вышли на улицу, у подъезда стоял грузовик с уже сидящими там людьми. Всех посадили, погрузили вещи. Потом пересадили на маленький, перегруженный людьми пароходик, и поплыли по Ладоге – на той стороне были наши. Все тревожно смотрели в небо. Любой немецкий истребитель (фашисты любили топить гражданские корабли) мог с одного захода отправить всех на дно. Вода холодная, берегов не видно. Благополучно сидя на своих мешках, мы доплыли. Шёл дождь, но рядом армейские кухни варили кашу – пшёнку с изумительным запахом. Людей предупреждали: “Ешьте не сразу, а в 3-4 приёма, опасно для жизни”. Мама плакала, но не давала много и только мазала ложкой по детским губам. Потом был эшелон с товарными вагонами, на которых было написано 8 лошадей или 40 человек. Обустроились на нарах и целый месяц шёл состав на Волгу в г. Балаково – напротив г. Саратова, подолгу простаивая на полустанках и разъездах, пропуская воинские эшелоны на Запад с техникой, покрытой брезентом, и часовыми-солдатами, боеприпасами и продовольствием.

Городом назвать Балаково можно было с большой натяжкой. Это сейчас он разросся, а в июне 1942 года это была татарская деревня – на левом песчаном берегу Волги, где единственным видом транспорта был верблюд. И зимой и летом по песку верблюды возили сани с грузом. Подгоняли верблюда словом «раскудряшь!». Пили верблюжье молоко, ели верблюжье мясо. В то время в татарских деревнях было не принято заниматься овощеводством и садоводством. Стояли высокие дома, рядом хлевы с овцами, козами, верблюдами. Было множество мух, но самое страшное начиналось, когда задувал ветер и нёс из заволжских степей мелкодисперсную, всюду проникающую, песчаную пыль. Когда татарские женщины узнали, что у ленинградки есть швейная машинка, понесли нам всё. Местные жители дальше сеней не пускали. Да, видимо, и некуда было, тысячи людей были эвакуированы. Спали все на полу. Отец и Иван узнали, что сломался дизель на мельнице, и она давно простаивает. Взялись его отремонтировать. Получилось. Они посменно начали работать мельниками. Что тут началось! Со всех деревень из округи повезли зерно. Устали люди его молотить в ступах. Оставляли мельнику положенную долю. Такой же случай произошёл ещё в Ленинграде в начале зимы 1941 года, когда отец с Иваном за бидон молока и 2 буханки хлеба запустили полностью вмороженный в лёд дизель на заводе. Работали без отдыха целые сутки, и Иван с удивлением спросил у отца: «Ты что, раньше разбирал такие двигатели?». На что отец ответил: «Первый раз в жизни». Отец отличался смекалкой, был сильным человеком. Из Балакова отец написал письмо в Наркомат оборонной промышленности, и его в 1943 году направили на боеприпасный завод в г. Чапаевск Куйбышевской области (Самарской сегодня). Чапаевск – в сорока км от Куйбышева (Самара) – захолустный, грязный, утопающий во вредных выбросах городок, где прямо по улицам вдоль дорог и тротуаров в деревянных лотках текли жёлтые, вонючие стоки с производства взрывчатых веществ. Некогда было на это обращать внимание. Шла кровопролитная война, враг ещё очень силён, все силы и средства шли на производство боеприпасов, всё для победы. Глядя на нас, директор завода принял решение – назначить отца директором заводского подсобного хозяйства. Рабочим, занятым во вредном химическом производстве, полагалось в смену нейтрализующие 0,5 литра молока и усиленное питание. Подсобное хозяйство завода было по дороге в Куйбышев ровно на полпути. Стояла на речке чудесная деревушка Журавли – совхоз «Молодая гвардия». Деревня была так названа из-за огромных стай журавлей, ежегодно пролетающих мимо, – их стреляли и ели. Там они и прожили до 1946 года, периодически выезжая в Чапаевск. Это было – класс! Дедушка начал жить нормальной мальчишеской жизнью.

В детстве дедушка Николай был очень подвижным, ловким мальчишкой, инициативным выдумщиком, неуёмным изобретателем. Ему стало уже пять лет. Он вставал в 5 утра, едва перекусив, нёсся на конный двор. Все его знали, и никто не прогонял. Забирался в пароконную повозку, и мчался в ней в поле к комбайнам за зерном. Возили его на ток. Он был неутомим. Обедал на поле с комбайнёрами, которых кормили супом из красной свеклы, моркови, картошки и лука. Повозки неслись мимо дома. Чтобы его не загнали домой, он закапывался в зерно, оставалась на поверхности одна голова. Он видел, что и отец и мать провожают каждую повозку взглядом, ища его. Находили, высаживали. Солнце катилось к закату, мама грела тазик с водой, отмывала его от пыли и грязи. Он, едва дожёвывал свой ужин и засыпал мертвецки. Утром начиналось всё с начала. Никто его не учил, и он сам научился плавать – тонкий, резвый, юркий, плавал со старшими мальчишками. Зимой катался на самодельных деревянных коньках и лыжах, катался с гор на ледянках из соломы и льда. Долгие морозные вечера без света часто все сидели у открытой печки, слушали мамины рассказы, сказки. Она умела хорошо и правильно строить речь, говорить, но главное пела красиво романсы. Голос не сильный, но очень приятный, мягкий, ровный, проникновенный. У неё был хороший слух. Ни радио, ни телевидения, ни книжек, ни кино, ни клуба не было. За всё и за всех была мама.

В Чапаевске 9 мая 1945 года весь город как будто сошёл с ума. Все смеялись, плакали, обнимались. Заиграла музыка, начался митинг. Кончилась проклятая война, унесшая 27 миллионов жизней. Мальчишки, пристраивались к колонне солдат, маршировали с ними. Крепкие солдатские руки сажали детей на плечи, давали им изумительные солдатские сухари, иногда кусок сахару. И девушки-санинструкторы, и солдаты, почему-то, всегда смотрели на детей с улыбкой, шутили, трепали по затылкам. С тех пор, каких бы дедушка не видел старых, убелённых сединой ветеранов, где время оставило на лицах борозды войны и прожитых лет, у него всегда всплывали в памяти те дни 1944 – 1945 годов: молодые парни и девчата в военной форме – шутливые, сильные, добрые к ним, мальчишкам военной поры.

И сейчас, поздравляя ветеранов войны с Днем Победы, мы не должны забывать и о тружениках тыла, которые не покладая рук и не жалея себя, работали на благо Родины.

Без памяти о прошлом ни у одного народа не может быть будущего. Горечь и скорбь до сих пор живут в сердцах наших граждан. Многие до сих пор пытаются выяснить судьбу своих близких, пропавших без вести в Великую Отечественную войну.

Низкий поклон всем, кто помогал приблизить долгожданную победу, неважно на поле боя или в тылу. Низкий поклон и благодарность всем, кто поднял страну из руин, кто всей своей жизнью показал, каким должно быть поколение победителей!

9 мая – святой для всех день! Никогда нельзя его забывать!