“ ИА REGNUM ”
Хлеба 200 г, картофеля 118 г в день: война на трудовом фронте

| Время чтения 19 мин

Аннотация

В Чувашии накануне Великой Отечественной войны сельские жители составляли 87,8% всего населения. И на село пришлось большинство людских потерь республики. С началом войны материальное положение сельских жителей становилось тяжелым, их жизненный уровень снизился. В среднем в расчете на душу населения в годы войны на трудодни выдавалось по 200 г хлеба и 118 г картофеля на день. В 1942 г. было выдано на трудодни 67% от начисленного. Валентина Харитонова о вкладе сельского населения Чувашии в Победу

ИА REGNUM 30 сентября 2021 года при участии Российского военно-исторического общества провело в пресс-центре ИА REGNUM (г. Москва) научную конференцию «Память народного подвига: тыл СССР и Сурский рубеж, 1941−1942 гг.». ИА REGNUM публикует доклад кандидата исторических наук, ведущего научного сотрудника исторического направления Чувашского государственного института гуманитарных наук Валентины Харитоновой «Трудовой фронт: вклад сельского населения Чувашии в Победу».

Трудовой фронт: вклад сельского населения Чувашии в Победу

С началом Великой Отечественной войны потребовалась перестройка всей жизни страны и мобилизация всех ресурсов на Победу над фашистской Германией. В Чувашии накануне войны сельские жители составляли 87,8% всего населения. Около 150 тыс. селян были призваны на защиту Отечества и сражались на фронтах, более 80 тыс. из них не вернулись к родным очагам, и на село пришлось большинство людских потерь республики. Актуальность исследования определяется важностью освещения и переосмысления истории села и жизни сельского населения в военные годы, раскрытием вклада селян республики в дело Победы.

При написании статьи использованы опубликованные материалы и архивные источники, статистические данные, электронные ресурсы. Часть материала выявлена в периодической печати, в которой нашли отражение официальные сообщения и законодательные акты, публицистика и письма, хроника событий, отчеты, репортажи и интервью, различные аспекты повседневности. Среди письменных источников выделяются, прежде всего, биографии, мемуары, письма, как опубликованные, так и выявленные в архивных фондах. Архивные источники явились основой документальной базы, выявлены они в фондах Государственного исторического архива Чувашской Республики (ГИА ЧР), Государственного архива современной истории Чувашской Республики (ГАСИ ЧР), Научного архива Чувашского государственного института гуманитарных наук (НА ЧГИГН).

Тема Великой Отечественной войны 1941−1945 гг. изучается в региональной историографии достаточно плодотворно, раскрываются новые аспекты и проблемы. 2021 год предложил новые темы, посвященные 80-летию начала Великой Отечественной войны и 80-летию трудового подвига строителей оборонительных рубежей в военные годы.

Перед войной сельскохозяйственная отрасль Чувашии была представлена в основном колхозами. В 1940 г. в республике насчитывалось 1686 колхозов, 4 совхоза и ряд других предприятий. В годы войны изменилась демографическая ситуация в республике, она характеризуется негативными тенденциями. Снизились брачность, рождаемость, ухудшились показатели здоровья и смертности [20, c. 85−91]. Изменился возрастно-половой состав населения, вызванный масштабами военного призыва сельских жителей, притоком эвакуированного населения. В структуре трудовых ресурсов колхозов произошли заметные изменения. Численность трудоспособных колхозников ежегодно, вплоть до 1945 г., сокращалась. В структуре трудовых ресурсов колхозов мужчины трудоспособного возраста составили на начало 1943 г. 14,3%, женщины трудоспособного возраста 52,3%, престарелые и больные 12,5%, подростки от 12 до 16 лет 20,9%. [16, c. 197]. Начиная с апреля 1942 г. на работу призывались все трудоспособные, не занятые в промышленности и на транспорте, и часть служащих. Разрешалось мобилизовать учащихся школ, студентов техникумов и вузов, за исключением студентов выпускных курсов. Горожанам также необходимо было выполнять нормы выработки трудодней, им поручалось шефство над колхозами [6, c. 228]. Встала проблема с кадрами руководителей общественных хозяйств, специалистами сельского хозяйства. Большинство из них имело низкий общеобразовательный уровень, не говоря о специальном профильном образовании. В кадровой политике особое место занимало выдвижение на руководящую работу в колхозах женщин. Они же пришли на замену ушедшим на фронт механизаторам. Следующим источником пополнения трудовых ресурсов на селе стало эвакуированное население. По данным на 1 июня 1942 г., из 31 758 трудоспособных граждан было трудоустроено 23 485 человек, половина из них в колхозах. Одновременно часть из них оставалась нетрудоустроенной, что считалось недопустимым. Сложности при трудоустройстве эвакуированного населения возникали часто, колхозы и руководители учреждений, принявшие их на работу, должны были обеспечить их питанием, жильем, по возможности одеждой и обувью, организовать детские ясли, площадки и т.д. Выполнить эти условия в условиях нехватки всех ресурсов было почти невозможно. Но с другой стороны, трудоустроенное население могло рассчитывать на оплату их труда, обеспечив тем самым семьи продуктами питания [18, c. 69−71]. Но в целом восполнить недостаток рабочей силы было некем.

В этих условиях основным ресурсом развития сельского хозяйства и производства продукции стало увеличение производственной нагрузки на каждого занятого и увеличение продолжительности рабочего времени. Эти и другие меры способствовали активизации трудовой активности колхозников, росту выработки трудодней и сокращению удельного веса колхозников, не выработавших обязательного минимума. Многие колхозники выполняли нормы выработки от 150 до 200%. В 1941 г. среднегодовая выработка одним трудоспособным мужчиной составила 247 дней, в 1942 г. — 273 дня, женщины выработали соответственно 142 и 181 дней, нетрудоспособные члены колхозов 68 и 88 дней [5, л. 177, 183]. Появился специальный термин «двухсотник», речь шла о работнике, выполняющем две и больше нормы за одну смену. Повсеместным стал ручной труд, использование коров и быков в качестве тягловой силы. В 1942 г. 90% зерновых в республике было убрано конными жнейками, косами и серпами, в отдельных хозяйствах все работы выполнялись вручную [6, c. 228]. Сами колхозницы отмечали: «…За неимением лошадей в плуг запрягают женщин. В деревнях женщины тянули плуги вместо лошадей и пахали под картофель. … Лошадей нет, сейчас собираются женщины с однолемешным плугом и пашут — на себе тащат, а некоторые копают лопатами… Пахари одни мальчишки. Лошадей мало, и те очень плохие. Трактора не пашут, пашут бабьи руки — копаем по шесть соток в день, руки болят… Колхоз наш кончил посев и начал посадку картофеля… Мы превратились в коня, т.к. пахали сами сохой…» [18, c. 352−353].

В то же время все сельскохозяйственные работы необходимо было проводить качественно и в сроки. Несмотря на неимоверные трудности, в 1941—1942 гг. сельское хозяйство и крестьянство Чувашии выполняли обязательства перед государством и фронтом по обеспечению продовольствием. Наряду с материальным стимулированием работы сельчан (в 1941—1942 гг. эта мера применялась достаточно широко), большое значение придавалось развертыванию всех видов социалистического соревнования в производстве. Труженики колхозов, принимавшие участие в строительстве оборонительных сооружений, также были участниками социалистического соревнования [18, c. 245].

Труд в общественных хозяйствах в годы войны стал непосредственной обязанностью всех сельских жителей, не только колхозников. Однако военное время требовало и других усилий. Еще в довоенные годы сельское население должно было выполнять трудовую и гужевую повинность на лесозаготовках, лесо‑ и торфоразработках, на строительстве дорог, в других отраслях. Сельская молодежь подлежала мобилизации в ремесленные и железнодорожные училища. Начатая в октябре 1941 г. мобилизация населения на строительство оборонительных рубежей сказалась на сроках проведения основных сельскохозяйственных работ, подготовке к весеннему севу 1942 г. По сообщению Наркомата внутренних дел Чувашской АССР от 27 ноября 1941 г., на строительстве Сурского и Казанского оборонительных рубежей всего по республике должны были участвовать 278 500 человек и 53 300 конных подвод, а всего в колхозах республики в 1941 г. насчитывалось 311,8 тыс. трудоспособных членов [18, c. 234]. Мобилизация сельских жителей на работы по оборонному строительству, на выполнение трудовой и гужевой повинности, строительство предприятий в регионах России, обслуживание железнодорожных путей и на другие виды работ приобрела в годы войны массовый характер. На сельских жителей легла основная нагрузка по обслуживанию железнодорожных путей, ремонту, уборке снега, заготовке топлива, в основном дров. Весной и летом 1942 г. колхозники ряда районов работали на строительстве железной дороги Свияжск-Ульяновск [12, л. 208,211; 2, л. 58]. В начале 1943 г. председатель Совнаркома Чувашской АССР А.М. Матвеев обратился к председателю Комитета по учету и распределению рабочей силы при Совнаркоме СССР Н.М. Швернику с ходатайством учитывать ситуацию с нехваткой рабочей силы в республике при определении заданий о мобилизации населения на работу в промышленность. По его данным, в 1943 г. вне сельского хозяйства было занято 57 тыс. человек, что составляло четвертую часть всего взрослого населения республики, не исключая больных, инвалидов, матерей, имеющих детей до восьмилетнего возраста. Несмотря на это, темпы мобилизации населения на разные работы возрастали. В разное время в районах республики находились до 70 и больше представителей наркоматов и предприятий, занимающихся мобилизацией населения. С конца 1942 г. всё чаще стали привлекать рабочих для восстановления освобожденных районов [18, c. 204−205, 211−212,217−219].

Чувашия в те годы, как и вся страна, подхватила почин всенародной помощи фронту под лозунгом «Помочь Родине личными средствами». В 1941 г. в республике горячо подхватили призыв о создании фонда обороны. К примеру, в Чувашии развернулось движение по выращиванию скота в личных хозяйствах для сдачи в фонд обороны. Отдавали в фонд обороны хлеб, картофель, овощи [7]. Развернулось движение по сбору средств на строительство боевой техники для Красной Армии. В октябре 1942 г. были одобрены инициативы о сборе средств на строительство танковых колонн «Колхозник Чувашия», «Тракторист Чувашии». Сельским населением были подхвачены и многие другие инициативы. Всего за годы войны трудящиеся Чувашии собрали и внесли в фонд обороны страны и на строительство боевой техники более 170 млн рублей [1, с. 149]. В апреле 1942 г. СНК СССР вынес постановление о выпуске Государственного военного займа. За годы войны были выпущены четыре военных займа каждый сроком на 20 лет и двумя выпусками. Общая сумма подписки составила более 67 млн руб. или 140% суммы, предусмотренной бюджетом 1942 г., что почти в три раза превышало сумму, поступившую в 1941 г. При подведении итогов отмечалось, что «в результате высокого политического подъема и организованно проведенной подписки первоначально намеченная бюджетная сумма этого займа в целом по республике была выполнена в два дня. Причем среди колхозников и единоличников за это же время было полностью обеспечено выполнение намеченной суммы не только подпиской, но и досрочным поступлением взносов» [8]. Решение ЦК ВКП (б) от 5 сентября 1941 г. о сборе среди населения теплых вещей для Красной Армии нашло отражение в постановлении бюро Чувашского обкома партии от 13 сентября 1941 г. На всех предприятиях, учреждениях и в каждом колхозе создавались комиссии для сбора вещей, им доводился план сбора [10, л. 77−79]. В основном это были валенки, носки и перчатки, шапки-ушанки, ватные брюки и куртки, одеяла, тулупы, полушубки, нитки, белье. Иногда, к примеру, полотенца вышивались, среди них встречались надписи: «бей фашистов», «будь героем», в посылки вкладывались письма и записки [21, c. 317−318].

Помощь от колхозов и сельчан, в основном продукцией сельского хозяйства, получали и другие категории населения. Прежде всего, эвакуированные, раненые и больные, находившиеся в эвакогоспиталях, рабочие и служащие промышленных предприятий, члены семей военнослужащих, детские дома и дети-сироты. Забота о семьях военнослужащих заключалась в обеспечении их индивидуальными огородами, домашним скотом, обеспечении посевным материалом, заготовке дров, сборе одежды и обуви. Колхозники из личных запасов выделяли часть продуктов для продажи рабочим заводов и фабрик по твердым государственным ценам, в основном картофеля и овощей, иногда ягод и фруктов [21, с. 241−242, 252−254].

Чувашская АССР установила шефство над сформированными на территории республики воинскими подразделениями. Направление продуктов питания, товаров первой необходимости и прочих вещей на фронт стало повседневной обязанностью. Широкое распространение получил обмен письмами между фронтом и тылом [22, с. 131−150; 11]. Общественный резонанс получило известное письмо чувашского народа своим сынам-фронтовикам, опубликованное в печати в июле 1943 г., которое подписали около 380 тыс. чел. Письма же тружеников села, телеграммы обкома, государственных органов власти публиковались в армейских газетах, и, наоборот, письма с фронта — в республиканских СМИ. В воинских частях проводилась работа по организации политико-массовой работы на родных языках бойцов. В этих целях пользовались СМИ на национальных языках. В ноябре-декабре 1942 г. в обком партии республики обратились 45 воинских частей и соединений с просьбой прислать газеты и книги на чувашском языке. Эти заявки всегда старались выполнить [17, с.336]. С 1942 г. колхозы Чувашии подхватили почин сельхозартелей Московской области об оказании помощи колхозам, освобожденных от фашистов, в основном это был сбор сельскохозяйственной продукции, скота, собиралась продукция и из личных хозяйств колхозников. Проводились специальные воскресники, субботники, заработанные деньги также пересылались в освобожденные районы. Было принято специальное постановление СНК ЧАССР и бюро Чувашского обкома ВКП (б) от 11 апреля 1943 г. «Об отгрузке и заготовке картофеля г. Ленинграду». [21, с. 365].

В то же время материальное положение самих сельских жителей становилось тяжелым, снизился их жизненный уровень. Основной источник дохода крестьян — оплата за труд в коллективных хозяйствах — сокращалась. В среднем в расчете на душу населения в годы войны на трудодни выдавалось по 200 г. хлеба и 118 г. картофеля на день. В 1942 г. было выдано на трудодни 67% от начисленного. В питании колхозников сократилось потребление хлеба и других продуктов. Приведем отрывки из писем колхозников на фронт: «…Хлеба в колхозе не распределяли, и нечего распределить. … Мы в настоящее время живем очень плохо. Хлеба нет, из колхоза ничего не дают, живем на одной картошке, и картошка скоро кончится. Весь колхозный хлеб сгноили, кроме семян. … Молотьбу закончили, только хлеба нет, говорят на трудодень всего будет 500 грамм. В колхозе идут беспорядки» [16, с. 220; 18, с. 356−357].

На селе в годы Великой Отечественной войны общественно-политическая ситуация была сложной, неоднозначной. Тяжелое материальное положение, репрессивная политика, безрадостная и безысходная повседневная жизнь военного времени большинства из них накладывала отпечаток на настроения крестьянства.

Формы и направления работы с населением были разнообразными, охватывали все сферы жизнедеятельности: общественно-политическую, социально-экономическую, социально-культурную, повседневную. Наиболее активно проводились митинги и собрания, приуроченные ко всем важнейшим событиям: в связи с началом войны, победам Красной Армии, правительственным решениям, итогам сельскохозяйственных работ, новым обязательствам и починам мн. др. Распространенными стали чтение лекций на военно-политические, оборонно-политические и исторические темы, проведение тематических выставок, показ патриотических кинофильмов, культурно-массовая работа. Определяющее место в политической структуре общества отводилось партийным организациям. От них требовали безусловного выполнения всех указаний высшего партийного органа, жесткой дисциплины.

В целом сельское население поддерживало политику центральных и республиканских органов в борьбе с фашизмом в годы войны. В фольклорных материалах (сказаниях, частушках, песнях) воспевалась вера в победу Красной Армии, изобличались Гитлер и фашистские захватчики. Песни и частушки, исполняемые во время проводов в Красную Армию, получили широкое распространение [13, л. 25−25; 14, л. 208−208 об., 225−226; 15, л. 31−32,50−51,124−125]. В них звучал мотив патриотизма, готовность сражаться с врагом, боль расставания с родными и малой родиной. В первые месяцы с начала войны в народе стали появляться фольклорные материалы разного жанра, в которых предсказывались кары для «Гитлера и его банды», раскрывался народными эпитетами образ врага («Çĕлен калта — гад ползучий, гадина»; «Çĕлекелĕ çĕлен — бешеный змей), предсказывалась его гибель («Йытă вилĕмĕ пултăр — пусть будет собачья смерть») [13, л. 15−16,18,22]. Появились сказки, сказания, отражающие отношение населения к Гитлеру и фашистам, события Великой Отечественной войны, веру в победу. Уже к концу первого года войны, отмечает исследователь Е.С. Сидорова, силами писателей и поэтов был выпущен сборник произведений под названием «Фашизма хирĕç фольклор» («Фольклор против фашизма»). Позже устно поэтические произведения против фашизма печатались в альманахе «Илемлĕ литература», в книге «Чувашский фольклор» и в других изданиях [19, с.185].

Общественное сознание военной поры нельзя представлять только как патриотичное явление. Оно зачастую зависело от сложного экономического положения сельских жителей, обстановки на фронтах. Согласно архивным источникам и воспоминаниям, оно было многоликим, сложным, противоречивым, характерным для военного времени. В военные годы выявлялись случаи дезертирства, уклонения от службы, членовредительства и т. д. Недовольство властью было характерно для многих представителей сельского сообщества. Спецсообщения Наркомата внутренних дел Чувашской АССР о фактах отрицательного отношения жителей республики к мероприятиям партии и советского правительства, о фактах антисоветской агитации стали регулярными. По архивным данным, за июль-ноябрь 1941 г. в республике было осуждено 528 чел., из них 89 чел. были приговорены к высшей мере наказания — расстрелу. Необходимо подчеркнуть, что не всегда выдвинутые обвинения были обоснованными, в разные годы, в основном после войны, многие из них были реабилитированы с формулировкой «за отсутствием в его действиях состава преступления», в том числе и приговоренные к расстрелу [18, с. 316−319; см. также прим.: 400, 402, 414, 415, 416, 421, 424, 429, 430, 433, 435, 442]. Часть правонарушений была связана со спецификой военного времени, в этом ряду уклонения от мобилизации, дезертирство, срыв доставки транспортных средств, хулиганство мобилизованных в Красную Армию и т.д. [18, с. 308, 310−311, 313, 320, 325, 341]. В одном из сообщений прокурора отмечается следующий факт: «Председатель колхоза «Правда» Ядринского района сорвал поставку в РККА пяти лошадей, представив негодных, избитых. Привлекается к уголовной ответственности» [18, с. 311]. Таких дел было достаточно много, вызваны они были как субъективными, так и объективными причинами. Касательно случаев дезертирства и уклонения от призыва в армию, по подсчетам исследователей, число дезертиров и уклонистов в Чувашской АССР не превышало 3% от общего числа мобилизованных в республике [9, с. 49].

Однако деревня жила надеждой на скорую Победу над гитлеровской армией. Все силы и ресурсы направлялись на победу над врагом, трудовой героизм населения стал явлением повсеместным. Пропагандистская и идеологическая работа направлялась на выработку общественного сознания — «трудиться для фронта», направленного на реализацию задач военного времени, несмотря на трудности и лишения. Во многом эта работа была выполнена. Трудящиеся республики приложили все силы для Победы.

Список литературы и источников:1. В тылу как на фронте: документы. Воспоминания, статьи / сост. Ф.Н. Козлов. Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2015. 208 с.2. Государственный архив современной истории Чувашской Республики (далее ГАСИ ЧР). Ф.1. Оп.2-п. Д. 104.3. ГАСИ ЧР. Ф. 1. Оп. 23. Д. 76. 4. ГАСИ ЧР. Ф. 1. Оп. 23. Д. 76. 5. Государственный исторический архив Чувашской Республики (ГИА ЧР). Ф. Р-197. Оп. 44. Д. 10.6. История Чувашии новейшего времени. Книга 1. 1917−1945. Чебоксары: ЧГИГН, 2001. 264 с.7. Красная Чувашия. 1941. 20 декабря.8. Красная Чувашия. 1943. 2 июня.9. Михайлова С.Ю., Иванов Н.В. Вклад милиции Чувашии в борьбу с воинскими преступлениями в годы Великой отечественной войны (1941−1945 гг.) // Вестник Чувашского университета. 2012. № 1. С.48−51.10. Мурышкин Н.М. Патриотизм трудящихся Чувашии в годы Великой Отечественной войны. Чебоксары: Чувашгосиздат, 1959. 162 с.11. Научный архив Чувашского государственного института гуманитарных наук (далее НА ЧГИГН). — Отд. I. — Ед.хр.541. — 14 л.12. Научный архив Чувашского государственного института гуманитарных наук (НА ЧГИГН). Отд. II. Ед.хр. 261.13. НА ЧГИГН. Отд. III. Ед. хр. 51. 14. НА ЧГИГН. Отд. III. Ед.хр.63.15. НА ЧГИГН. Отд. III. Ед.хр.1165.16. Очерки истории сельского хозяйства и крестьянства Чувашии. Ч.1. Чебоксары: Чувашское книжное издательство. 1989. 302 с.17. Очерки истории Чувашской областной партийной организации КПСС [Ред. коллегия: И. П. Прокопьев (пред.) и др.]; Науч.-исслед. ин-т при Совете Министров Чуваш. АССР. Чебоксары: Чув. кн. изд-во, 1974. 627 с.18. Под грифом «секретно»: Неизвестные и малоизвестные страницы истории Чувашии времен Великой отечественной войны: сборник документов / сост. Д.А. Захаров, Е.В. Касимов. Чебоксары: ЧГИГН, 2016. 556 с.19. Сидорова Е.С. Чувашский фольклор периода Великой Отечественной войны // чувашский язык и литература / Труды НИИ. Вып.59. Чебоксары, 1975. С. 185−197.20. Статистика Чувашии в годы Великой Отечественной войны. 2015: Стат. сб./Чувашстат. Чебоксары, 2015. 139 с.21. Чувашская АССР в период Великой Отечественной войны (июнь 1941−1945 гг.). Сборник документов и материалов. Сост.: Н.М. Семенов, В.Л. Кузьмин, А.М. Мурышкина, В.И. Шевнина. Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1975. 528 с.22. Чувашский народ в помощь фронту / Под общ. ред. И.К. Иванова. П. Г. Григорьев, Р.С. Семенов. Чебоксары: Госуд. изд-во Чувашской АССР, 1944. 152 с.

Доклад кандидата исторических наук, ведущего научного сотрудника исторического направления Чувашского государственного института гуманитарных наук Валентины Харитоновой «Трудовой фронт: вклад сельского населения Чувашии в Победу», подготовленный для научной конференции ИА REGNUM и Российского военно-исторического общества 30 сентября 2021 года «Память народного подвига: тыл СССР и Сурский рубеж, 1941−1942 гг.».

10 октября 2021