“ ИА REGNUM ”
«Пашут бабьи руки». Труд и быт сельских жителей Чувашии в первые годы войны

| Время чтения 33 мин

Аннотация

В статье на основе широкого круга источников рассматриваются основные аспекты жизни и экономического положения села и сельского населения Чувашии, возникшие в начале Великой Отечественной войны, вклад крестьянства в Победу и особенности повседневной жизни сельчан.

22 июня 2021 года в Чебоксарах состоялась межрегиональная научно-практическая конференция «Строительство Сурского и Казанского оборонительных рубежей — трудовой подвиг народов Поволжья». Чувашский государственный институт гуманитарных наук (ЧГИГН) подготовил сборник статьей участников конференции. ИА REGNUM публикует материал Валентины Харитоновой, кандидата исторических наук, ведущего научного сотрудника исторического направления Чувашского государственного института гуманитарных наук (г. Чебоксары).

В. Г. Харитонова

ТРУД И ПОВСЕДНЕВНЫЙ БЫТ СЕЛЬСКИХ ЖИТЕЛЕЙ ЧУВАШИИ В ПЕРВЫЙ ПЕРИОД ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

Великая Отечественная война потребовала пере­стройки всей жизни страны и мобилизации всех ресурсов на Победу над фашистской Германией. В Чувашии накануне войны сельские жители составляли 87,8% всего населения. Около 150 тыс. селян были призваны на защиту Отечества и сражались на фронтах, более 80 тыс. из них не вернулись к родным очагам, и на село пришлось большинство людских потерь республики.

Актуальность исследования определяется важностью освещения и переосмысления истории села и жизни сельского населения в воен­ные годы, раскрытием вклада селян республики в дело Победы. Од­новременно наметилась необходимость изучения повседневной жизни населения, уклад которой непосредственным образом сказывался во многих экономических и социальных сферах, прежде всего в труде, настроении и поведении людей. С точки зрения развития региональ­ной аграрной историографии, эти проблемы снова востребованы об­ществом и связаны с возросшим интересом к темам, связанным с ежедневной жизнью и бытом сельчан, переходящим в итоге в героизм трудовых будней в годы Великой Отечественной войны.

Территориальные рамки исследования определяются Чувашской АССР. Региональный подход позволяет выявить специфику и особенности ситуации и тенденций развития чувашского села, сравнения с общей ситуацией в стране и выделения общих характеристик данного исто­рического периода.

Выбор хронологических рамок исследования обусловлен темати­кой научного форума, посвященного трудовому подвигу строителей Сурского и Казанского оборонительных рубежей в Чувашской Респуб­лике и Поволжье. Работа охватывает период с начала Великой Отечественной войны до конца 1942 г., когда завершается перевод народного хозяйства республики на военные рельсы.

Основные аспекты жизни и экономического положения села и сель­ского населения, возникшие в первые годы войны, усиление команд­но-административного воздействия, углубление проблем развития сель­ского хозяйства в целом, необходимость обеспечения основными продуктами сельского хозяйства Красной Армии и страны в целом, изменение экономической и политической ситуации являются отли­чительными чертами периода, требуют пристального внимания ис­следователей.

При написании статьи использованы опубликованные материалы и архивные источники, статистические данные, электронные ресур­сы. Часть материала выявлена в периодической печати, в которой на­шли отражение официальные сообщения и законодательные акты, публицистика и письма, хроника событий, отчеты, репортажи и ин­тервью, различные аспекты повседневности. Среди письменных ис­точников выделяются прежде всего биографии, мемуары, письма, как опубликованные, так и выявленные в архивных фондах. Архивные ис­точники явились основой документальной базы, выявлены они в фондах Государственного исторического архива Чувашской Республи­ки (ГИА ЧР), Государственного архива современной истории Чуваш­ской Республики (ГАСИ ЧР), Научного архива Чувашского государ­ственного института гуманитарных наук (НА ЧГИГН).

Вплоть до половины 1980-х гг. за рамками работ историков остава­лись многие вопросы сельской действительности, хотя аграрная про­блематика в целом была и остается одной из вечных тем российской историографии. Как отмечает И.И. Бойко, перечень публикаций о Ве­ликой Отечественной войне, изданных в Чувашии, достаточно обши­рен, чего нельзя сказать об исследованиях чувашского села. Первые работы по данной проблематике относятся ко второй полови­не 1940-х гг. — середине 1950-х гг. Вышедшие в этот период статьи, брошюры и очерки скорее носят научно-популярный, чем научный характер. В них нашли отражение следующие темы: трудовые подвиги тружеников тыла, участие жителей Чувашии во всенародной помощи фронту. Представляется значимым для исследователя оценка собы­тий современниками и их собственное видение ситуации. С середины 1950-х гг. ставится вопрос о необходимости разработки научной исто­рии Великой Отечественной войны, начинается расширение пробле­матики и источниковой базы исследований, переход к более глубоко­му теоретическому осмыслению проблем военного времени. В работах исследователей, выполненных на основе большого фактического архивного материала, носящих комплексный характер, была сделана попытка раскрытия вклада трудящихся Чувашии, в том числе сельского населения, в Победу. В последующие годы историки Чувашии продолжили изучение крестьянской пробле­мы в исследованиях общего и специального характера. В 1989 г. увидела свет первая часть «Очерков истории сельского хозяйства и крестьян­ства Чувашии». Авторы главы о войне А.В. Космовский и О.В. Космовская показали реальное положение в сельском хозяйстве в 1941—1945 гг. Наиболее комплексно история республики в годы Ве­ликой Отечественной войны освещена в коллективной монографии «История Чувашии новейшего времени», автор главы Г.А. Александров. В специальных трудах, изданных на современном эта­пе, нашли отражение малоисследованные сюжеты тыловой жизни, вопросы развития образования, культуры, здравоохранения, роли мо­лодежи в помощи фронту, женский труд, материальное положение сельского населения, вклад интеллигенции в Победу и т.д. В краеведческих работах освещается история различных насе­ленных пунктов и районов республики. Одновременно в научный обо­рот введен широкий корпус источников. Дальней­шие изыскания данной проблемы, на наш взгляд, могут быть про­должены в междисциплинарных исследованиях в контексте экономи­ческих, социальных, демографических, духовных, психологических, культурных параметров развития сельского населения.

Уже 22—23 июня 1941 г. по всей республике прошли митинги и собрания граждан. 22 июня 1941 г. собрание актива работников сель­ского хозяйства Вурнарского района, проходившее в Кольцовке, где предполагалось обсудить вопросы подготовки уборки урожая 1941 г., в связи с объявлением о начале Великой Отечественной войны пере­росло в митинг. Участники митинга заявили о готовности «образцово провести уборку урожая и досрочно выполнить свои обязательства перед государством, помогать Красной Армии». После митинга председатель колхоза С. К. Коротков сообщил, что 12 колхозников выразили желание вступить в ряды Красной Армии. Всего за первый месяц войны по республике с просьбой направить на фронт поступило 5700 заявлений, в том числе от 1393 женщин. Необходимо подчеркнуть, что в годы войны митинги, собрания, информационные беседы, призывы с патриотическими предложе­ниями стали повсеместным и повседневным явлением в жизни об­щества. 24 июня 1941 г. Чувашский обком ВКП (б) и Совнарком ЧАССР обратились с письмом в райкомы и райисполкомы об их задачах в связи с начавшейся Отечественной войной. Работа активизировалась после принятия постановления бюро обкома ВКП (б) в связи с вы­ступлением председателя Государственного Комитета Обороны И.В. Ста­лина 3 июля 1941 г. по радио. Основная нагрузка по организации идеологической работы легла на плечи коммунистов и комсомоль­цев, работников райкомов и исполкомов, на интеллигенцию, бес­партийных активистов, работников правлений колхозов и совхозов.

Перед войной сельскохозяйственная отрасль Чувашии была пред­ставлена в основном колхозами. В 1940 г. в республике насчитывалось 1686 колхозов, 4 совхоза и ряд других предприятий. Сельское хозяй­ство на начало 1941 г. обслуживали 1321 трактор, 374 зерноуборочных комбайна, 463 грузовых автомобиля. Парк основных сельскохозяйствен­ных машин в колхозах и совхозах был небольшим. Механизация ос­новных сельскохозяйственных работ была слабой: 45% подъема зяби, 67% подъема пара, посев культур 17%, уборка зерновых комбайнами — 12%.

В годы войны изменилась демографическая ситуация в республи­ке, она характеризуется негативными тенденциями. Снизились брач­ность, рождаемость, ухудшились показатели здоровья и смертности. Изменился возрастно-половой состав населения, выз­ванный масштабами военного призыва сельских жителей, притоком эвакуированного населения. В структуре трудовых ресурсов колхозов произошли заметные изменения. Численность трудоспособных колхоз­ников ежегодно, вплоть до 1945 г., сокращалась (см. табл. 1).

Таблица 1

Количество дворов и численность населения в колхозах Чувашии в 1940—1945 гг.

Снижалась доля мужчин, возросла доля женщин, подростков и нетрудоспособных. Если на начало 1941 г. в структуре трудовых ресур­сов колхозов мужчины трудоспособного возраста составляли 31,5%, женщины трудоспособного возраста — 43,7%, престарелые и больные — 8,4%, подростки от 12 до 16 лет — 16,4%, то на начало 1943 г. соотно­шение составило соответственно 14,3, 52,3, 12,5 и 20,9%. Для оптимизации потерь трудовых ресурсов в апреле 1942 г. было при­нято постановление ЦК КПСС и Совета Народных Комиссаров СССР «О порядке мобилизации на сельскохозяйственные работы в колхозы и МТС трудоспособного населения городов и сельской местности». На работу призывались все трудоспособные, не занятые в промышленно­сти и на транспорте, и часть служащих. Разрешалось мобилизовать учащихся школ, студентов техникумов и вузов, за исключением сту­дентов выпускных курсов. Горожанам также необходимо было выпол­нять нормы выработки трудодней, им поручалось шефство над колхо­зами. И все же с каждым годом остро ощущался недостаток трудовых ресурсов. Встала проблема с кадрами руководителей обще­ственных хозяйств, специалистами сельского хозяйства. Большинство из них имело низкий общеобразовательный уровень, не говоря о спе­циальном профильном образовании. В кадровой политике особое мес­то занимало выдвижение на руководящую работу в колхозах женщин. Они же пришли на замену ушедшим на фронт механизаторам. Для уборки урожая 1941 г. в республике не хватало более 1000 трактористов и комбайнеров. На краткосрочных курсах было подготовлено 700 трак­тористок и более 300 комбайнеров. Вернулись на работу 255 тракто­ристов, среди них 181 женщина, 36 комбайнеров, из них 25 женщин. В качестве агрономов и других специалистов привлекали студентов старших курсов, сотрудников и преподавателей Сельскохо­зяйственного института и техникумов. К началу сельскохозяйственных работ 1943 г. в республике было подготовлено 2700 кандидатов для работы в руководящем составе колхозов. Следующим источником пополнения трудовых ресурсов на селе стало эвакуиро­ванное население. 27 июня 1941 г. было принято постановление Особо­го отдела СНК Чувашской АССР «О размещении и устройстве на работу эвакуированного населения с прифронтовой полосы». 8 июля 1941 г. в республику прибыло оттуда 50 тыс. чел. Размеще­ние эвакуированного населения происходило преимущественно в сель­ской местности. Так, по данным на 15 апреля 1942 г., в республику прибыло 63 785 чел., из них 48 588 чел. разместили по районам. Геогра­фия прибывающих была широкой, большую часть из них составляли жители Москвы и Московской области, г. Ленинграда и Ленинградской области. Всего в республике на 1 июля 1943 г. насчитывалось 70 901 эвакуированных, в основном — женщины и дети. Большое внимание уделялось трудоустройству эвакуирован­ного населения, по данным на 1 июня 1942 г., из 31 758 трудоспособ­ных граждан было трудоустроено 23 485 чел., половина из них — в кол­хозах. Одновременно часть из них оставалась нетрудоустроенной, что считалось недопустимым. Сложности при трудоустройстве эвакуиро­ванного населения возникали часто, колхозы и руководители учреж­дений, принявшие их на работу, должны были обеспечить их пита­нием, жильем, по возможности одеждой и обувью, организовать дет­ские ясли, площадки и т.д. Выполнить эти условия в условиях нехват­ки всех ресурсов было почти невозможно. С другой стороны, трудоуст­роенное население могло рассчитывать на оплату своего труда, обес­печив тем самым семьи продуктами питания. Но в целом восполнить недостаток рабочей силы было нечем.

В этих условиях основным ресурсом развития сельского хозяйства и производства продукции стало увеличение производственной нагруз­ки на каждого занятого и увеличение продолжительности рабочего времени. В начальный период войны обязательный минимум трудо­дней на год был утвержден постановлением ЦК ВКП (б) и СНК СССР в мае 1939 г. Колхозники должны были выработать от 60 до 100 дней. В 1942 г. норма выработки была увеличена до 100—150 дней. С это­го времени вводится обязательный минимум для подростков от 12 до 16 лет, членов семей колхозников в размере 50 трудодней в год. Данными документами предусматривались строгие ад­министративные меры по отношению к колхозникам, не выполнив­шим установленный минимум трудодней без уважительных причин: привлечение к исправительно-трудовым работам на срок до шести месяцев с удержанием из оплаты трудодней в размере 25% в пользу колхозов или исключение из колхоза с лишением приусадебного участка. Эти и другие меры способствовали стимулированию трудовой активности колхозников, росту выработки трудодней и сокращению удельного веса колхозников, не выработавших обязательного миниму­ма. Многие колхозники выполняли нормы выработки от 150 до 200%. В 1941 г. среднегодовая выработка одним трудоспособным мужчиной составила 247 дней, в 1942 г. — 273 дня, женщины выработали соот­ветственно 142 и 181 дней, нетрудоспособные члены колхозов — 68 и 88 дней. Появился специальный термин «двухсотник», речь шла о работнике, выполняющем две и больше нормы за одну смену. В 1942 г. на уборке урожая приняло участие свыше 26 тыс. школь­ников и 2 тыс. учителей. Учащиеся школ Чувашии в 1942 г. выра­ботали в среднем на одного ученика 154 трудодня.

Ситуация усугублялась тем, что в соответствии с Указом Верхов­ного Совета СССР от 23 июня 1941 г. была начата мобилизация техни­ки и лошадей для нужд фронта, каждому колхозу выдавался наряд на мобилизацию. К 1 апреля 1942 г. на фронт было направлено около 50% рабочих лошадей, около 95% машинно-тракторного парка, резко со­кратилось выделение горюче-смазочных материалов. Перед механиза­торами стояла задача жесткой экономии топлива, в отчетных матери­алах и газетных статьях об их работе, наряду с перевыполнением пла­на, прежде всего обращалось внимание на факт экономии горюче­смазочного материала. Но была и другая сторона — за превыше­ние норм потребления топлива механизаторов строго наказывали: вы­писывался штраф, удерживалась часть зарплаты, привлекали к судеб­ной ответственности. Повсеместным стал ручной труд, использование коров и быков в качестве тягловой силы. В 1942 г. 90% зерновых в республике было убрано конными жнейками, косами и серпами, в от­дельных хозяйствах все работы выполнялись вручную. В спецсообщении Наркомата внутренних дел Чувашской АССР по материалам военной цензуры председателю Совнаркома ЧАССР А. В. Сомову от 26 июня 1942 г. сообщалось: «В ряде колхозов Чувашской АССР благо­даря нераспорядительности руководящих работников колхозов и сель­ских советов и благодаря деятельности враждебных элементов, про­никших на руководящие посты в некоторых колхозах, в период весен­него сева, в особенности в момент посадки картофеля, имелись факты использования колхозников вместо тягловой силы». Сами колхозницы отмечали: «…За неимением лошадей в плуг запрягают женщин. В дерев­нях женщины тянули плуги вместо лошадей и пахали под картофель. <…> Лошадей нет, сейчас собираются женщины с однолемешным плу­гом и пашут — на себе тащат, а некоторые копают лопатами. <…> Пахари одни мальчишки. Лошадей мало, и те очень плохие. Трактора не пашут, пашут бабьи руки — копаем по шесть соток в день, руки болят. <…> Колхоз наш кончил посев и начал посадку картофеля. <…> Мы превратились в коня, т.к. пахали сами сохой…».

В этих условиях все сельскохозяйственные работы необходимо было проводить качественно и в сроки. С 1942 г. была введена срочная отчет­ность по пятидневкам о ходе важнейших сельскохозяйственных работ (сев, уборка), расширен сбор данных о трудовых ресурсах колхозов. Несмотря на трудности, как в растениеводстве, так и в животноводстве были достигнуты определенные успехи, увеличилось поголовье скота, планы сдачи продуктов сельского хозяйства выпол­нялись ежегодно. В 1941 г. уборочные работы в республике завершились без больших потерь, урожайность зерновых культур составила 10,6 ц с га против 10,5 ц с га в 1940 г. Колхозы республики не допустили снижения показателей в животноводстве: увеличилось поголовье круп­ного рогатого скота, выросла продуктивность. Государственные зада­ния по сдаче зерна были выполнены на 102%, мяса — на 105%. При подведении итогов 1942 г. на пленуме обкома ВКП (б) отмечалось, что колхозы Чувашии собрали хороший урожай зерновых, овощных, кор­мовых и технических культур, успешно выполнили планы по разви­тию животноводства. Выполнены были и государственные задания по сдаче основной продукции сельского хозяйства. При выполнении го­сударственных планов заготовок и закупок продукции выросла доля колхозов, задания по натуроплате и от индивидуальных сдатчиков не всегда выполнялись. За подъем колхозно­го животноводства в 1942 г. Чувашской АССР было присуждено пере­ходящее Красное знамя Государственного Комитета Обороны (ГКО) и вторая денежная премия. Ряд колхозов и районов получили респуб­ликанские награды и премии, 175 передовиков удостоились Почетной грамоты Президиума Верховного Совета Чувашской АССР, 160 кол­хозников были награждены нагрудным знаком «Отличник социалис­тического сельского хозяйства». Одновременно перед тру­жениками сельского хозяйства стояла задача расширения посевных площадей, в том числе из-за оккупации важнейших сельскохозяйствен­ных районов страны. Как в 1941 г., так и в 1942 г. посевные площади в республике, по сравнению с 1940 г., возросли, рост посевных площа­дей обеспечивали колхозы. Началось возделывание новых для респуб­лики технических культур (кок-сагыз, сахарная свекла, далматская ро­машка и другие лекарственные растения). Динамика роста посевных площадей под зерновыми культурами не была стабильной, так как сильно зависела от климатических показателей. В годы войны выросли посевные площади под зерновые культуры на приусадебных участках, что было вынужденной мерой в условиях, когда общественные хо­зяйства почти не обеспечивали крестьян зернопродуктами. Если в 1941 г. колхозы Чувашии принимали прибывавший с прифронтовой полосы скот, то уже к весеннему севу 1942 г. началась помощь колхо­зам освобожденных районов.

Таким образом, несмотря на неимоверные трудности, в первые годы войны сельское хозяйство и крестьянство Чувашии выполняли обязательства перед государством и фронтом по обеспечению продо­вольствием. Наряду с материальным стимулированием работы сельчан (в 1941—1942 гг. эта мера применялась достаточно широко), большое значение придавалось развертыванию всех видов социалистического соревнования в производстве. В 1941 г. дополнительную оплату за сверх­плановую продукцию по постановлению от 13 марта 1941 г. получили 14 374 колхозника. В 1942 г. во Всесоюзном социалистиче­ском соревновании участвовали 25 машинно-тракторных станций (МТС), 296 тракторных бригад, 1872 тракториста, 369 комбайнеров, 1650 колхозов, 4421 полеводческая бригада, 3116 животноводческих ферм, почти все структуры сельского производства. Труженики колхозов, принимавшие участие в строитель­стве оборонительных сооружений, также были участниками социали­стического соревнования.

Труд в общественных хозяйствах в годы войны стал непосредствен­ной обязанностью всех сельских жителей, не только колхозников. Од­нако военное время требовало и других усилий. Еще в довоенные годы сельское население должно было выполнять трудовую и гужевую по­винность на лесозаготовках, лесо‑ и торфоразработках, на строитель­стве дорог, в других отраслях. Сельская молодежь подлежала мобили­зации в ремесленные и железнодорожные училища. Начатая в октябре 1941 г. мобилизация населения на строительство оборонительных ру­бежей, сказалась на сроках проведения основных сельскохозяйствен­ных работ, подготовке к весеннему севу 1942 г. По сообщению Нарко­мата внутренних дел Чувашской АССР от 27 ноября 1941 г. на строи­тельстве Сурского и Казанского оборонительных рубежей всего по рес­публике должны были участвовать 278 500 чел. и 53 300 конных под­вод, а всего в колхозах республики в 1941 г. насчитывалось 311,8 тыс. трудоспособных членов. В постановлении бюро Чувашского обкома партии, подводившем итоги по возведению Сурского оборо­нительного рубежа и Казанского обвода в пределах Чувашской АССР отмечалось: «…Ежедневно участвовало на работах в среднем 85 тыс. человек, отдельными периодами эта цифра поднималась до 110 тыс. человек». В дальнейшем до марта 1944 г. колхозники дол­жны были обеспечивать охрану и поддержание в порядке оборони­тельных сооружений, возведенных на территории Чувашии, и хотя требовалось уже намного меньше рабочих, но и их не было. Мобили­зация сельских жителей на работы по оборонному строительству, на выполнение трудовой и гужевой повинности, строительство предпри­ятий в регионах России, обслуживание железнодорожных путей и на другие виды работ, приобрела в годы войны массовый характер. На сельских жителей легла основная нагрузка по обслуживанию железно­дорожных путей, ремонту, уборке снега, заготовке топлива, в основ­ном дров. Весной и летом 1942 г. колхозники Вурнарского, Ибресинского, Канашского, Цивильского, Комсомольского, Октябрьского, Пер­вомайского, Урмарского, Шемуршинского, Шихазанского, Чкаловского, Янтиковского, Яльчикского районов работали на строительстве железной дороги Свияжск—Ульяновск. В 1942 г. только распоряжением военного командования на разные предприя­тия было направлено 4093 чел. В начале 1943 г. председатель Совнаркома Чувашской АССР А.М. Матвеев обратился к председателю Комитета по учету и распределению рабочей силы при Совнаркоме СССР Н.М. Швер­нику с ходатайством учитывать ситуацию с нехваткой рабочей силы в республике при определении заданий о мобилизации населения на работу в промышленность. По его данным, в 1943 г. вне сельского хозяйства было занято 57 тыс. чел., что составляло четвертую часть всего взрослого населения республики, не исключая больных, инва­лидов, матерей, имеющих детей до восьмилетнего возраста. Несмот­ря на это, темпы мобилизации населения на разные работы возрас­тали. В разное время в районах республики находились до 70 и боль­ше представителей наркоматов и предприятий, занимающихся мо­билизацией населения. С конца 1942 г. все чаще стали привлекать рабочих для восстановления освобожденных районов.

Чувашия в те годы, как и вся страна, подхватила почин всенарод­ной помощи фронту под лозунгом «Помочь Родине личными сред­ствами». В 1941 г. в республике горячо подхватили призыв о создании фонда обороны, тем более что у всех семей кто-то был на фронте. И это был действительно народный порыв, народный энтузиазм. К при­меру, в Чувашии развернулось движение по выращиванию скота в личных хозяйствах для сдачи в Фонд обороны. Отдавали в Фонд обо­роны хлеб, картофель, овощи. В 1942 г. колхозники выращивали 4500 голов скота, около 20 тыс. шт. птицы. К началу 1942 г. в Фонд обороны от населения республики поступило 6,5 млн руб. деньгами, 5,5 млн руб. облигациями государственных займов, более 23 тыс. пудов зерна, 3 тыс. пудов мяса, 65 тыс. л молока, 150 пудов шерсти. Развернулось движение по сбору средств на строитель­ство боевой техники для Красной Армии. В октябре 1942 г. были одоб­рены инициативы о сборе средств на строительство танковых колонн «Колхозник Чувашии», «Тракторист Чувашии». 29 декабря 1941 г. Чу­вашский обком партии направил телеграмму на имя И. В. Сталина, в которой сообщалось, что на строительство танковых колонн было собрано 31 млн 552 тыс. руб. В ответной теле­грамме от 30 декабря 1942 г. И. В. Сталин передал колхозникам, кол­хозницам и трактористам Чувашии: «…Мой братский привет и благо­дарность Красной Армии». Все патриотические начинания широко освещались в газетах, на радио, для информации населения о починах собирались митинги, собрания, издавались листовки. Орга­низацией этой работы занимались партийные органы, отвечавшие за политико-массовую работу, все инициативы должны были согласовы­ваться в обкоме партии. В последующем телеграммы аналогичного со­держания от имени И. В. Сталина получали колхозы, отдельные кол­хозники, это было частью идеологической работы среди населения в годы войны. Сельским населением были подхвачены и многие другие инициативы. Всего за годы войны трудящиеся Чувашии собрали и внесли в Фонд обороны страны и на строительство боевой техники более 170 млн руб. В апреле 1942 г. СНК СССР вынес поста­новление о выпуске Государственного военного займа. За годы войны были выпущены четыре военных займа каждый сроком на 20 лет и двумя выпусками. Общая сумма подписки составила более 67 млн руб., или 140% суммы, предусмотренной бюджетом 1942 г., что почти в три раза превышало сумму, поступившую в 1941 г. При подведении итогов отмечалось, что «в результате высокого политического подъе­ма и организованно проведенной подписки первоначально намечен­ная бюджетная сумма этого займа в целом по республике была вы­полнена в два дня. Причем среди колхозников и единоличников за это же время было полностью обеспечено выполнение намеченной суммы не только подпиской, но и досрочным поступлением взносов». Ход подписки контролировался партийными органами, для проведе­ния конкретной работы выделялись уполномоченные, однако встре­чались и случаи принуждения, удержания взносов из сумм, причита­ющихся за трудодни. Общая ситуация в селах и деревнях была очень сложной, это сказывалось на настроении и в поведении людей. Кол­хозница колхоза им. Молотова Ибресинского района М., выступая на колхозном собрании, заявила: «С меня государство взимает налог 100 руб. за то, что я не замужем, а замуж не могу выйти, потому что всех молодых мужчин государство мобилизовало в Красную Армию. Если не была бы мобилизация, я давно бы вышла замуж, а потому я отка­зываюсь от подписки на заем».

Решение ЦК ВКП (б) от 5 сентября 1941 г. о сборе среди населения теплых вещей для Красной Армии нашло отражение в постановлении бюро Чувашского обкома партии от 13 сентября 1941 г. На всех пред­приятиях, учреждениях и в каждом колхозе создавались комиссии для сбора вещей, им доводился план сбора. В основном это были валенки, носки и перчатки, шапки-ушанки, ватные брюки и куртки, одеяла, тулупы, полушубки, нитки, белье. Иногда, к приме­ру, полотенца вышивались, среди них встречались надписи: «бей фа­шистов», «будь героем», в посылки вкладывались письма и записки. К сбору теплых вещей предъявлялись определенные требования, существовала номенклатура предметов, принимаемых для Красной Армии от населения, в ней указывались желательные разме­ры, виды вещей. Можно было принести и старые валенки, но годные для ремонта. Помощь от колхозов и сельчан, в основном продукцией сельского хозяйства, получали и другие категории насе­ления. Прежде всего эвакуированные, раненые и больные, находив­шиеся в эвакогоспиталях, рабочие и служащие промышленных пред­приятий, члены семей военнослужащих, детские дома и дети-сироты. Колхозники и колхозницы артели «Трактор» Чебоксарского района взяли шефство над эвакуированным в Чувашию детским садом и обя­зались выделять для детей по 30 л молока и 60 шт. яиц ежедневно, вырастить в каждом хозяйстве по одной курице. Часть детей брали на воспитание, государство выдавало ежемесячное посо­бие в размере 50 руб. на одного ребенка. Дети-сироты, оставшиеся без родителей в селах и деревнях, зачастую проживали самостоятельно, они были вынуждены заботиться о себе сами, иногда им помогали родственники. В личном архиве автора сохранилась запись о семье Тюнюковых из Шемуршинского района. Когда дети, их было 4 чел., са­мому старшему было 13 лет и младшей — 3 года, остались без родите­лей, у них отобрали единственную кормилицу-корову за неуплату на­логов. В другом случае, когда дети возвращались от родственников из другого села, взрослые отобрали у них продукты, и им пришлось несколько недель жить впроголодь. Впрочем, вплоть до окончания вой­ны жизнь детей оставалась тяжелой, после войны им помогли встать на ноги родственники. Забота о семьях военнослужащих заключа­лась в обеспечении их индивидуальными огородами, домашним ско­том, обеспечении посевным материалом, заготовке дров, сборе одеж­ды и обуви. Колхозники из личных запасов выделяли часть продук­тов для продажи рабочим заводов и фабрик по твердым государ­ственным ценам, в основном картофеля и овощей, иногда ягод и фруктов.

Чувашская АССР установила шефство над сформированными на территории республики воинскими подразделениями. Направление про­дуктов питания, товаров первой необходимости и прочих вещей на фронт стало повседневной обязанностью. Иногда делегации из Чува­шии имели возможность посетить воинские части. Только подшефной 324-й стрелковой дивизии в 1942 г. было отправлено различных подар­ков в количестве 31 т в апреле и 15 вагонов в октябре, в том числе были и индивидуальные подарки. В посылках содержались: мясо жаре­ное, колбасы, окорок, пшеничная мука, пряники, печенье, торт, конфеты, варенье, яйца, табак, вино, 3 баяна и 1 мотоциклет и другие вещи первой необходимости. В 1942 г. к новогоднему празднику на Калининский фронт (г. Бежецк) подготовили 3965 посылок весом 78 т (мясо, сыр, сухари, пряники, конфеты, мед, овощи и мыло). В феврале 1942 г. на Северо-Западный фронт (г. Валдай) отправили 2819 посылок весом около 62 т. С 1942 г. колхозы Чувашии подхватили почин сельхозартелей Московской об­ласти об оказании помощи колхозам, освобожденным от фашистов, в основном это был сбор сельскохозяйственной продукции, скота, со­биралась продукция и из личных хозяйств колхозников. Проводились специальные воскресники, субботники, заработанные деньги также пересылались в освобожденные районы. Было принято специальное постановление СНК ЧАССР и бюро Чувашского обкома ВКП (б) от 11 апреля 1943 г. «Об отгрузке и заготовке картофеля г. Ленинграду», в нем отмечалось: «…добиться участия в заготовках не только колхозов, выполнивших свои обязательства перед государством, но и самих кол­хозников путем сдачи картофеля из личных запасов».

В то же время материальное положение самих сельских жителей ста­новилось тяжелым, снизился их жизненный уровень. Основной источ­ник дохода крестьян — оплата за труд в коллективных хозяйствах — сокращалась. В среднем в расчете на душу населения в годы войны на трудодни выдавалось по 200 г. хлеба и 118 г. картофеля на день. В 1942 г. было выдано на трудодни 67% от начисленного. В питании колхозни­ков сократилось потребление хлеба и других продуктов. Приведем от­рывки из писем колхозников на фронт: «…Хлеба в колхозе не распре­деляли, и нечего распределить. <…> Мы в настоящее время живем очень плохо. Хлеба нет, из колхоза ничего не дают, живем на одной картошке, и картошка скоро кончится. Весь колхозный хлеб сгноили, кроме семян. <…> Молотьбу закончили, только хлеба нет, говорят, на трудодень всего будет 500 грамм. В колхозе идут беспорядки».

В августе 1941 г. вводится карточная система снабжения городского населения непродовольственными товарами, но на жителей сел она не распространялась. В июне 1941 г. в постановлении Особого заседа­ния Совета народных комиссаров ЧАССР «О торговле хлебом» ста­вится вопрос об обеспечении нормального снабжения хлебом членов семей колхозников-военнообязанных, находящихся в Красной Армии и Военно-морском флоте, за счет хлебных фондов колхозов. Не было соли, мыла, спичек, недоставало одежды, произошел рост цен на промышленные товары. Наглядно демонстрирует ситуацию протокол заседания исполкома Ядринского городского Совета депутатов трудя­щихся о распределении юбок среди нуждающихся колхозниц: данным решением были распределены 5 женских юбок, поступившие в горпо для свободной продажи. В конце 1942 г. в связи с даль­нейшим ухудшением положения со снабжением населения, в селах стали создавать так называемые общетоварные фонды, из которых товары продавали колхозникам, и спецфонд, через который снабжа­лись товарами первой необходимости семьи эвакуированных граждан и военнослужащих. Как правило, оба фонда не могли обеспечить всех нуждающихся. Материальное положение местного сельского населе­ния поддерживалось личным подсобным хозяйством, однако сущест­вовал ряд ограничений, регулирующих его развитие. По Уставу сель­скохозяйственной артели 1935 г., действовавшему в годы войны, в лич­ном пользовании колхозного двора могли быть корова (одна), свиньи (две на хозяйство), до 15 голов овец и коз, кролики, 20 ульев и птица (количество не ограничивалось). Личное подсобное хозяй­ство подрывалось всевозможными налогами, с ноября 1941 г. был вве­ден налог на холостяков и бездетных, с января 1942 г. — военный налог. Для Чувашии ставки военного налога были утверждены Сов­наркомом Чувашской АССР в размере от 175 руб. до 300 руб., но уже с 1943 г. ставки возросли. Обременительным был сельскохозяйствен­ный налог. Отношение к налоговой политике государства среди крестьянства было неоднозначным, очень часто платить налоги было нечем. Осенью 1941 г. в условиях сложной ситуации на фронте некото­рые бойцы Красной Армии, узнав о сложностях с обеспечением на­селения продовольствием, в письмах к своим семьям обращались к родственникам в тылу с предложением не платить налоги, не выпол­нять государственные обязательства и запасаться хлебом. Приведем вы­держки из таких писем: «…Что ты должна перед государством, т. е. платежи, их не следует вносить. Также и не сдавай картофель, ныне с хлебом будет очень трудно. Всякий налог мы не должны платить. Пше­ницу за усадебный участок тоже не плати, пусть вычтут из колхоза. <…> Сообщи мне — помогает ли тебе государство. Если мясопоставки не уплатили, не выполняйте его. <…> Наверное, и Вам там спать не дают, требуют с Вас деньги, мясо, хлеб. Они-то требуют с Вас, а не знают, что вы там голодаете». Все эти настроения были вызваны тяжелым материальным положением сельского населе­ния. Большинство сельчан налоги платили, так как к неплательщикам предпринимались жесткие меры. О сложном положении органы влас­ти знали, например, в заключении спецсообщения Наркомата внут­ренних дел Чувашской АССР председателю Совнаркома ЧАССР от 18 марта 1943 г. подчеркивается: «…отдельные колхозы, как видно из писем, находятся накануне хозяйственного развала, а колхозники под угрозой голода. Поэтому считаю необходимым принять соответствую­щие меры по линии обкома ВКП (б) и Совнаркома». Помощь оказыва­лась, но иногда она носила номинальный характер, так в резолюции к этому сообщению было записано: «…дано указание об улучшении работы с семьями военнослужащих».

Трудовой энтузиазм и патриотизм сельских жителей, несмотря на тяжелый и изнурительный труд, были высокими, так как люди жда­ли Победу, ждали своих близких и друзей с фронта. В повседневной жизни жителей было много разных событий: рождались дети, заклю­чались браки, пусть не так часто, как до войны; проходили различ­ные культурные мероприятия и праздники. Казалось, что в это слож­нейшее для страны время праздники полностью утратят свое значе­ние и не будут востребованы, но жизнь продолжалась. Отмечали как официальные, так и религиозные праздники — Пасху, Троицу и симек. Вечерами молодежь ходила на «гуляния». Кинохронику о положе­нии на фронте и художественные фильмы показывали поздно вече­ром в клубах, иногда просто на улице. Постановки Чувашского акаде­мического театра ставились и утром, и днем, и ночью. В январе 1941 г. в Канаше работала передвижная выставка-вагон о борьбе с герман­ским фашизмом, посетили выставку 450 чел. В марте в районах Чувашии прошли лыжные гонки, в них приняли участие 227 спорт­сменов. В Чебоксарах, в Доме Красной Армии, состоялся большой вечер, посвященный Международному женскому дню. Государ­ственное издательство Чувашской АССР выпустило учебник по исто­рии, а также сборник избранных произведений Салтыкова-Щедрина. Второй колхозный театр гастролировал по районам республики. Жители могли посмотреть спектакли «Комсомолка», «Кукша Иван», «Мать», музыкально-литературный монтаж «Били, бьем и будем бить». В районах проходили соревнования по гранатометанию. За 4 дня в них приняло участие 14 210 чел. В Чувашии были организованы со­ревнования по бегу, многие спортсмены уложились в нормы ГТО [27]. В Мариинском Посаде прошла районная сельскохозяйственная вы­ставка. В чебоксарском кинотеатре показали документальные филь­мы о войне: «Торжественное заседание Московского Совета депутатов трудящихся, посвященное празднованию XXIV годовщины Великой Октябрьской социалистической революции» и «Парад наших войск на Красной Площади в Москве, 7 ноября 1941 г.»

Наглядно события и хроника жизни чувашской деревни в годы Великой Отечественной войны, отражающая в целом ситуацию в рес­публике, показана в материале, хранящемся в Научном архиве Чу­вашского государственного института гуманитарных наук. В то же время в этом источнике, как и во многих других, не нашли отражение слезы и горькие думы сельских жителей о фронтовиках, долгие ожидания весточек с фронта, повседневные заботы о детях и хозяйстве, слезы радости и горести, проблемы со здоровьем и многие другие моменты жизни, сопровождавшие их в долгие военные годы, которые кому-то помогали выжить и стать счастливым, кому-то — всю оставшуюся жизнь ждать возвращения с войны мужа, сыновей и дочерей.

В годы войны сельскому населению пришлось взять на себя огром­ную тяжесть: послать сыновей и дочерей на фронт, на промышлен­ные предприятия, лесозаготовки, строительство оборонительных со­оружений и обеспечивать производство сельскохозяйственной продук­ции. Трудовые усилия колхозников были оценены: 159 передовиков сельского хозяйства были награждены орденами и медалями, свыше 100 тыс. тружеников — медалью «За доблестный труд в Великой Оте­чественной войне 1941—1945 гг.», более тысячи — Почетной грамотой Президиума Верховного Совета Чувашской АССР. Сельское население республики заплатило очень дорогую цену за Победу, и его подлинный вклад еще предстоит изучать и сделать достоянием совре­менной общественности.

Строительство Сурского и Казанского оборонительных рубе­жей — трудовой подвиг народов Поволжья: Материалы Межрегио­нальной научно-практической конференции (г. Чебоксары, 22 июня 2021 г.) / сост. и отв. ред. И.И. Бойко, В.Г. Харитонова. Чебоксары, 2021. ISBN 978—5—87 677—263—3 © Авторы статей, 2021 © Чувашский государственный институт гуманитарных наук, 2021

28 августа 2021